Впрочемъ, и по настоящее время существуютъ люди съ предразсудками и суевѣрiями; такъ, напримѣръ, есть женщины, которыя ни за что не станутъ носить опаловъ, не примутъ въ подарокъ сердоликоваго кольца и т.д. Разсказываютъ про маршала Канробера, что успѣхъ Альмскаго сраженiя онъ приписывалъ дѣйствiю какого-то амулета. Также извѣстно, что въ Австро-Прусскую войну, на многихъ трупахъ убитыхъ австрiйцевъ находили какiе-то кабалистическiе амулеты изъ полудрагоцѣнныхъ камней.
     По свидѣтельству В. И. Даля, нашъ поэтъ А. С. Пушкинъ также имѣлъ эту слабость. Даль разсказываетъ, что Пушкинъ, передъ смертью, отдалъ ему свой изумрудный перстень, которымъ при жизни очень дорожилъ и называлъ своимъ талисманомъ, находя въ немъ какое-то соотношенiе къ своему таланту.
     По поводу этого кольца Пушкина лѣтъ девять тому назадъ въ газетахъ появилась очень оживленная и дѣятельная переписка. Письмами, напечатанными отъ разныхъ лицъ въ газетахъ, выяснилось, что Пушкинскiй перстень должно быть находится теперь во Францiи, въ семействѣ г. Вiардо. Талисманъ этотъ хотѣли получить въ Россiю и помѣстить въ собранiе вещей, служившихъ нашему поэту при его жизни и нынче составляющихъ вещественныя о немъ воспоминанiя. — Но 8-го марта 1887 года въ «Новомъ Времени» явилось новое письмо г. В. Пасека, который объясняетъ дѣло иначе и удостовѣряетъ, будто бы покойный И. С. Тургеневъ выражалъ при немъ слѣдующее: «Я очень горжусь обладанiемъ Пушкинскаго перстня и придаю ему такъ же, какъ и Пушкинъ, большое значенiе. Послѣ моей смерти я бы желалъ, чтобы этотъ перстень былъ переданъ графу Л. Н. Толстому, какъ высшему представителю русской современной литературы, съ тѣмъ, чтобы, когда